«Не могу смотреть, как убивают моих лошадей, — у жителя села Духовского Тамбовского района Алика Нуралиева от горя трясутся руки. — Скакуны элитной буденновской породы — дело всей жизни моего сына. Такой короткой. Но Славки уже нет, а долги остались. 

Я покупателям показываю, какую кобылу резать, и ухожу прочь. Пусть мясники сами орудуют. На таких конях надо гарцевать или ими любоваться. Я Бога молю, чтоб простил меня за это преступление!» За последние месяцы пожилой, но крепкий еще мужчина превратился в ходячий скелет. Сегодня он вынужден варварски истреблять элитный табун сына. Другого выхода у него нет. Из 80 чистопородных буденновцев осталось чуть больше 30. И эти божьи создания, ставшие заложниками чудовищной ситуации, обречены на гибель. Если вовремя не помочь. В трагедии одной семьи, которой в критический момент никто не протянул руку помощи, разбирались корреспонденты АП.

Скакуны — чистое золото 

Маленькие жеребята пугливо жмутся к своим мамам, самцы постарше в бешеном темпе нарезают круги, а самки истошно ржут и чуют опасность. Кого сегодня уведут на заклание?! Просторный загон, где еще пару месяцев назад гарцевали 80 элитных скакунов, стал для этого табуна слишком свободен. Под нож уже пущено 40 голов. Последняя кровавая бойня, когда в расход пошли сразу десять кобыл, одна из которых была беременной, завершилась здесь же три дня назад. Свидетелем стала жительница соседнего села Семидомка Оксана Онищенко, она и обратилась в редакцию АП с просьбой спасти чистопородных буденновцев. Их хозяин Слава Нуралиев трагически погиб в мае этого года. За его питомцев, а также за осиротевших детей и потерявших единственного кормильца родителей заступиться некому.

— Славкиных коней издалека видать, — рассказывает Оксана Романовна. — Посмотрите, как они блестят и переливаются на солнце, словно золото. Своих коней Нуралиев привозил из Москвы, Хабаровска и Читы. Денег на это не жалел. Он машины перегонял и этим бизнесом занимался, а лошади для души были. Слава конным спортом занимался, в скачках участвовал. На своей Ракете призовые места брал. У него еще был племенной конь Экспонат и Малыш, которому цены нет. Я боюсь, как бы не убили ради мяса этих красавцев.

После смерти хозяина знаменитая на всю область орденоносная Ракета ушла всего за сорок тысяч рублей, хотя при жизни Славы за нее 120 тысяч просили. Радует, что попала в хорошие руки на племенное разведение. Затем за три головы тяжеловеса был выменен Экспонат. Под угрозой жизнь Малыша, на крупного золотого коня каждый день покушаются скупщики мяса.

Нож в спину

— Ты знаешь, как Малыш танцует, будто человек, — рассказывает Чингиз Мамедов. — Эти существа все чувствуют. Особенно запах крови. Я когда на забой от табуна несколько коней отделяю, остальные напряженно фыркают. В ночь, когда племянник Славка погиб, скакуны во весь голос ревели, недоброе чуяли. Потом проломили забор загона и всем табуном в поле убежали. Все молодые да быстрые, плохих племянник не держал. А потом это страшное известие пришло. Как вы думаете, легко ли их мне под нож пускать? Жалко до боли сердечной и невыгодно. Вчера зарубили крупного жеребца. Чистого мяса оказалось менее 200 килограммов. Буденновцы гончие, поджарые. Но что делать — долги надо возвращать уже в сентябре.

Семья Нуралиевых должна 1 миллион 300 тысяч рублей. Деньги ушли на похороны единственного кормильца, тело которого пришлось везти в Азербайджан, где уже погребен старший сын.

Нуралиевы приехали в Духовское в 1985 году по переселению из Нагорного Карабаха. Большие труженики, говорят про них в селе. Зоя работала в совхозе дояркой, Алик — скотником. Младшему сыну Исламу (Славе) в тот момент было всего семь месяцев. Он выучился здесь, окончил школу, по‑русски разговаривал без акцента. Высокий, под два метра ростом, красивый. Настоящий джигит. В сентябре 2014 ему исполнилось бы 30 лет.

— У Славы к скакунам любовь с детства, на коня сел, как только ходить начал, — вспоминает Зоя Нуралиева. — Когда сыну исполнилось 9 лет, мы ему подарили первую лошадь. Потом он покупал их сам. С шестого класса начал зарабатывать. Мимо чужой беды не проходил, обратись — всегда поможет. Со всеми дружил, за слабых заступался.

Беда постучалась в ворота этого небогатого дома 28 мая. Соседка Валентина Моханова прибежала к Нуралиевым и пожаловалась, что ее обижает 28‑летний наркоман и рецидивист Сергей Костин. Парень, недавно вернувшийся из мест заключения, регулярно терроризировал округу. Слава пошел разбираться, поговорил с Костиным по душам. А когда возвращался, преступник напал на него сзади и нанес Нуралиеву 28 ножевых ударов. Родственники уверены — убийца был не один, наверняка имел сообщников. Не мог он сам свалить с ног спортсмена. В июле Сергей Костин получил 10 лет колонии строгого режима. Большое семейство Нуралиева, где сегодня воспитывается четверо несовершеннолетних, остались без единственного кормильца.

— Старший сын двадцатилетним погиб в ДТП, средний — инвалид, постоянно находится в больнице, — сокрушаются убитые горем родители. — Его жена погибла год назад во время пожара на судостроительном заводе. Младшая дочь слабовидящая с рождения. Недавно мы брали кредит, чтобы заплатить за операцию. Деньги за кредит и похороны надо уже отдавать в сентябре. У нас коровы есть 22 головы, куры, свиньи, мы их забьем, но этой суммы, увы, не хватит. Поэтому приходится пускать под нож лошадей. Живой Славка всем был нужен. У него было более десятка машин, фура, джип. Незадолго до смерти пригнал спортивный автомобиль за миллион рублей. Продав его, мы смогли бы спасти буденновцев. Но после смерти все его машины куда‑то испарились. Концов найти в полиции не могут.

Спасти буденновца

Зато скупщики мяса, словно стервятники, слетелись на дешевизну. В день по десять человек звонят. Бизнес — дело жесткое, а Нуралиевым от безысходности деваться некуда. Племенная элита, цена которой минимум 80 тысяч за голову, уходит по 120 целковых за килограмм мяса. За крупного буденновца получают 18—20 тысяч рублей.

После похорон Нуралиевы остались у разбитого корыта и с растерзанной душой. Сейчас семья, где воспитывается четверо несовершеннолетних, вынуждена ютится в ветхом, непригодном для житья бараке. Их дом сгорел несколько лет назад. Помощи ждать неоткуда.

— Да кому сегодня нужны племенные скакуны, — горько сожалеет первый директор Семидомской фермы по разведению буденновцев Роман Гуцаленко. Сорок лет назад он одним из первых привез в Приамурье десяток буденновцев из Москвы. С этого и началось амурское разведение этой породы. — У нас все только соей занимаются. Соя выгодна, а коняшки — нет. Их же кормить надо, поэтому выгоднее пустить на мясо. Нет и крупного заводчика, который бы оптом по нормальной цене выкупил 10 буденновцев. И кони тогда будут спасены, и семья. Но с таким подходом наши дети только на картинке будут видеть красивую породистую лошадь.

Сейчас пенсионер ищет деньги, чтобы спасти Малыша. За него он предлагает менее ценного рысака и корову. Роман Гуцаленко и Оксана Онищенко обзванивают конезаводчиков и любителей лошадей, бросают клич о спасении оставшихся буденновцев и их хозяев.

А пока маленькие джигиты, внуки Алика Нуралиева, сироты Руслан и Интигам, каждый день с надеждой смотрят на деда. В табуне у мальчишек есть свои любимцы. Уцелеют ли они сегодня? Когда мы покидали семью, на территорию выпаса въехал джип. Хочется верить, что это не очередные мясники.

Эту ситуацию мы изложили главе Тамбовского района Николаю Змушко. «К сожалению, никто из Нуралиевых ранее ни разу не обращался за помощью, — ответил Николай Николаевич. — Можно было и раньше найти выход из создавшегося положения. На днях представители районной администрации встретятся с Аликом и Зоей Нуралиевыми. Мы будем держать это дело на контроле».